Creativity! To victory! Toy Soldiers Unite!
Он сделал сани, как тебе не жить: туман, понтон и костяные вафли. Мыслил в кофре завистливо, сидел, неподсуден, в углу с парижской баночкой жжёных ногтей. Мысли проецировались на влажные шлакоблоки с подушечками мха, визуализируясь как прозрачные непоймисколькоугольники, которые приходилось приводить в движение глазами; это было утомительно и малопродуктивно. К тому времени в четвёртом окне замаячила рябая женщина. Её холодное, мягкое тело принимало в себя злую, потливую очередь крема, колбасы, то есть упакованной прогрессивной молодёжи, эфемерные составные единицы которой делали наблюдателя плакать, а после они превращались в прохладную глиняную стену, впрочем, дырявую. Ветер присутствовал, он был, он дул, но в то же время он был неподвижен гораздо более, гораздо глубже, чем стена, которая опиралась только на себя. Ветер обтекал её, окружал, он заключал её в самом своём центре. Так было недолго, потом стена лопалась и оставался только ветер — наблюдатель. Кто там ел из баночки или что-то в этом роде? Теперь это пройденный этап, сидевший, согнувшись, загнулся на все триста шестьдесят, а его угол был то ли взорван случайной авиабомбой, то ли съеден песком, носимым ветром-наблюдателем.
-
-
21.11.2009 в 00:23