Две минуты

[irvitzer]

Вечер, опускающиеся сумерки, свет сдает позиции и отступает за край неба, туда, где нам никогда не побывать. Снег стал серым, фонари вот-вот зажгутся, но есть миг, когда все погружается в непонятную серую пелену.
Время потерь.
Грязная каша под моими ногами, я не чувствую холода. Полосатые черно-белые перчатки с обрезанными пальцами, тлеющая сигарета и резкие порывы ветра. Он пронизывает до костей, постоянно меняя направление, я смотрю в даль, сигарета гаснет в моих окоченевших руках. Неважно.

…

Друзья, знакомые, родители, спешащие кто куда огибают меня, не замечая ничего, их безразличие спасает от ненужных вопросов, но ничто не может спасти от собственных мыслей. Прошло не так и много времени, что мне делать? Слишком это неравноценный обмен. В ушах до сих пор стоит нежный голос:
«…— тебе ведь нужна всего пара минут?
— Да.
— А не станет ли цена для тебя непосильной, малыш?..»
Я просто стою и смотрю в пустоту, туда, где село солнце, которое завтра для меня так и не взойдет.
Смотря в след уходящему дню, я жду. Мысли несутся, словно курьерские поезда, они есть, но ты не можешь уследить за деталями, только размытые контуры. Изящная ладонь ложится на мое плечо, прикосновение теплой ручки ощущается даже сквозь куртку, а может это была игра воображения. Она плавно проскальзывает слева от меня, приобнимает за плечи. И вновь я вижу все те же добрые, нежные, но столь печальные глаза. Кажется, в них можно утонуть, для утонченной сероглазой девушки они чужды и бездонны, они пугают. Но не меня, уже не меня.
Она все такая же, какой я ее запомнил в тот день, в тот проклятый декабрьский вечер, который я пытался забыть. Холодная красота стального клинка, в который кузнец вложил душу. Средний рост, почти девичья, маленькая фигурка в сером шерстяном пальто, узкое аристократическое лицо с которого в пору лепить бюсты для лучших галерей мира. Каштановые локоны с серебристыми полосками столь неуместной и непонятно откуда появившейся седины, ниспадающие мягкой волной на плечи.
Я накрываю ее ладонь своей, мы смотрим вдаль, никому непонятная пара, просто парень и красавица с обложки журнала. Ее голова с опущенным капюшоном ложится мне на плечо.
— Ты уверен?
— Как никогда, я хочу хоть единожды сдержать данное мной слово. — Губы замерзли на морозе и еле двигались. — хотя бы данное самому себе. Я не знаю, услышала ли она мои последние слова, да и не было это уж столь важно.
Девушка пристально посмотрела на меня, пытаясь понять, почему, понять мой выбор.
— Тебе нравится этот вечер? — голос кажется осипшим от долгого молчания.
Мой вопрос остался без ответа, хотя я и не ожидал его получить.
— Ну что ж, нам пора.
Она потянулась к моей ладони, теплые маленькие пальчики обхватили закоченевшую в бесполезной перчатке руку.
Удар сердца.
Улица, морозный вечер, плотный поток машин, все как в день. Пешеходный переход, окружающие дома и мертвый свет фонарей, это уже было. Она отпускает мою руку, и отходит на пару шагов назад.
— Иди, у тебя мало времени, теперь все в твоих руках, как ты и хотел.
Я достал мобильник. «21:37», осталось 2 минуты, сейчас из-за угла выйдет та, кого я жду, та, которую я люблю.
«Жребий брошен»
Загорелся зеленый свет, я перешел дорогу.
Одна минута.
«…Перед глазами стоит полет изломанной женской, почти девичьей фигурки, неестественный выгиб спины, ног. Тело на миг зависает в воздухе, а потом падает на мокрый асфальт дороги. Вдали затихает гул мотора. Я вижу пятно крови, медленно растекающееся в разные стороны, совсем и не страшно с виду, как вишневый сироп. Совсем не страшно, если бы не было правдой. Застывший взгляд столь любимых мною ярко-голубых глаз, слипшееся от крови волосы, свернутая на сторону голова. Я прижимаю ее тело к груди, говору разную чушь, что она поправиться, все будет хорошо, что раны заживут, и мы снова будем вместе, мобильник в окровавленной руке, известный с детства номер „скорой“. Я знал что она мертва. Что все бесполезно. Я отказывался верить.
Какие то люди, вопросы, врачи, блики мигалок, свет фар. Я вижу только кровь на своих руках и навсегда застывший в бесконечности взгляд.
Мой мир был уничтожен у меня на глазах.
И тогда я встретил девушку в сером пальто…»
А вот и она, заметив меня, ускоряет шаг, так любимый мной шарфик раскачивается в такт шагам, забавным маятником с помпонами на концах, шарф, хранивший запах ее волос, пусть это просто шампунь и духи.
— Ну и зачем? Нам же все равно на ту сторону! — она хватает мою ладонь своей маленькой ручкой и тянет в сторону светофора.
— Постой.
— В чем дело? — жизненная сила и энергия просто исходит волнами от нее — что-то стряслось?
— Нет, — я улыбаюсь — я просто хотел сказать что очень сильно тебя люблю. — вдали слышится гул мотора, как и тридцать девять дней назад.
— Я тебя тоже, глупый. — Она улыбается мне, и каждый такой миг оставался со мной навсегда, все эти коротких два года.
Две секунды.
только мы подошли к переходу, как мимо пронесся на огромной скорости спортивный автомобиль, этого урода отмазал богатенький папочка и дело замяли, но теперь всё по-другому.
Нас окатило смесью воды, снега и песка, а на другой стороне, скрестив руки на груди, стоит девушка, которую я встретил тридцать девять дней назад.
Время остановилось, остановились машины, даже робкие снежинки замерли в воздухе. Она подошла ко мне, заглянула в глаза и молча взяла за руку.
— Идем.
«…Вчера вечером при невыясненных обстоятельствах на одной из центральных улиц города умер молодой человек в возрасте 21 года. По предварительному заключению причиной смерти является остановка сердца…»